Феномен Кулакова

Это был не тот человек, которого мы привыкли видеть, а ранимый, переживающий за ошибки прошлого, за будущее своих детей. За то, что не додал свою любовь матери. Гордость за старшего сына Сергея перекликалась с болью, Анатолий Семенович считает, что тот в детстве недополучил по его вине отцовской ласки. Хотя Сергей ни разу и словом не обмолвился об этом… Израненное сердце Анатолия Кулакова, всё в шрамах, надежно спрятанное от людских глаз, вдруг выдало себя.

Тогда он подвозил меня до города. А чтобы было веселее ехать, поставил песню — о матери. Такую проникновенную, что мое сердце сжалось. Расчувствовался и сам. Слёзы в его глазах меня потрясли, мужчины так редко плачут. Хотела задать вопрос, но в это время услышала: «Песню на слова Анатолия Кулакова для вас исполнил Юрий Драгончук». А далее шли теплые слова благодарности в адрес Кулакова, который поддержал певца.

- Эту песню я посвятил матери, она называется «Одна на свете мне верна». Юрий понял мое состояние, я ему благодарен. В трудные минуты слушаю, и мне становится легче, — тихо произнес Анатолий Семенович.

А у меня строчки из этой песни пронеслись в голове, заставляя сердце биться чаще. Вспомнила свою маму, ведь дороже этого человека нет в любом возрасте.

Прости меня, мам, за все прости,

Что я забыл дорогу к дому,

Что мы не виделись с тобой,

И волосы твои седые…

Как я хочу тебя обнять.

К тебе, как в детстве, прислониться,

Промолвить тихо:

«Мам, родная, здравствуй!»,

Земным поклоном поклониться.

И руки нежные твои

Ложатся мне на плечи…

Как перед праздником живу

Я в ожидании нашей встречи.

Пусть бесконечна эта ночь

В час близкого рассвета

Я знаю, что на свете ты

Одна верна лишь мне навеки.

Как дорога ты мне, родная.

Кто лучше мог меня понять;

Что шлет судьба, тебе и мне,

Всю ту же боль и те же слёзы.

- Однажды, живя далеко от своей деревни, я заехал в родной Визябож, но домой не зашел, — вспоминал Кулаков. — Позже, при встрече, мама спросила, почему так поступил. Я сразу начал интересоваться, кто меня «заложил». Мама так грустно на меня посмотрела и ответила, что ей никто ничего не сказал, просто она почувствовала своим материнским сердцем. Его обмануть невозможно. И попросила больше так не делать. Я это никогда не забуду.

Меня мама очень любила и никогда не ругала. Я рос девятым в семье, а всего нас было двенадцать. Три брата умерли в младенчестве. Помню, однажды знакомые решили зарезать огромного кабана. Я хотел посмотреть, но они меня — девятилетнего — прогнали. Мол, нечего тебе здесь делать. Естественно, я очень на них обиделся. Они, вначале пропустив по стопке, как это заведено, приступили к работе. Стукнули кабана по голове, но он вдруг пришел в себя и попытался убежать. Его мужики еле удерживают, а мне кричат, чтобы нож подал, который в березу воткнули, вместо того чтобы держать в сапоге. Я не послушал и поспешил домой. Обида мучила, мол, сначала прогоняли, а теперь нужен стал. А они вслед крикнули, чтобы я позвал маму. Конечно, я ей передал, но боялся, что мне попадет, так как не послушал взрослых дважды — когда не уходил, а потом нож не подал. Раненый кабан мог убежать и натворить дел. Когда мама вернулась домой, обняла и совсем не ругала. Она поняла, что меня сильно обидели.

Анатолий Семенович говорил, я молча слушала, понимая, что ему нужно выговориться. Так узнала, что его мама — уроженка деревни Визябож Марфа Васильевна Кулакова, в девичестве Старцева — умерла в 1988 году в возрасте 84 лет. Как свадебное приданое у нее был небольшой деревянный сундучок, где хранились вещи в память о свершившемся в личной жизни событии. На семейном совете решили его передать в Корткеросский краеведческий музей.

- Помню, мама работала пекарем, и у нее такой вкусный хлеб получался! Когда приболела, послала меня в магазин. Стою в очереди и слышу, как покупатели говорят, мол, сразу видно, что хлеб печет другой человек. Невкусный он, хотя мука та же. Спросил у мамы, почему так получается. Она смущенно улыбнулась и ответила, что во всё нужно душу вкладывать, — Анатолий Семенович опять выдержал паузу. — Для меня слово «мама» — святое.

- В нем всё, что приносит мне счастье и тепло, — признался Кулаков, и на его лице появилась замечательная улыбка. — Моя любовь к матери навсегда останется в сердце.

Для меня дорог Корткеросский район, особенно ветераны. Среди них много друзей, как и среди работников сельского хозяйства. Простых сельчан. Поездки по селам и поселкам вместе с бывшим руководителем ветеранской организации Николаем Казаковым и его верным замом, Анатолием Кулаковым, оставили в моем сердце неизгладимый след. Мы подружились, хотя на первых порах с Анатолием Семеновичем близко не общались. Некоторые моменты с его стороны не совсем понимала. Может виной тому были его семейные перипетии. Но…

Возведение мемориального комплекса стало для меня потрясением. Это ведь нелегкий труд, да и не мог он появиться без участия сына и отца Кулаковых, Сергея и Анатолия Семеновича. И дело не только в финансах, а в самой идее. Когда знакомилась с документами, поражалась желанию обоих увековечить память своих земляков, а это дорого стоит. Их фамилия и имена навечно вписаны в историю Визябожа.

И что увековечена память ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В поселке установлены четыре мемориальные доски, в деревне одна — на доме, где жил В.В. Кулаков. Это племянник Анатолия Семеновича. В Корткеросском районе, кстати, помнят всех своих «чернобыльцев» благодаря ветеранской организации во главе с Н.М. Казаковым и его замом А.С. Кулаковым.

А история с автобусными остановками… Да! Их убрали, превратив доброе дело в насмешку, но знаю сколько «выбегал» Анатолий Кулаков, чтобы они появились. Критиковали те, кто сам и пальцем не пошевелил, чтобы что-то сделать. А каково сейчас больным добираться до больницы, пожилым и инвалидам до церкви? Мне очень больно писать об этом, нет остановок и нет проблем. Вот так и живем. Равнодушие губит нас.

Но… Не было бы таких, как Кулаковы, не жалеющие ни времени, ни средств на добрые дела, жизнь была бы совсем неинтересной. Знаю, что найдутся те, у кого другое мнение. Но пишу о том, что видела и знаю. И встречая свой 70-летний юбилей, Анатолию Семеновичу есть чем поделиться, о чем рассказать. Он юбиляр по возрасту. Ему исполнилось 70 лет, хотя эта цифра совсем не подходит Кулакову. О таких как он, говорят, «живчик», да не боюсь произнести это слово. Он полон планов и задумок, хотя воплощение каждой идеи не проходит так просто.

Не так давно мы вместе побывали в Нившере, Анатолий Семенович там выступал с творческим отчетом. А перед этим он читал свои стихи в украинской автономии, которая находится в Доме дружбы народов. Нужно было видеть реакцию благодарных слушателей, потому что во всё, что он делает, вложена душа человека, много повидавшего в этой жизни. Как в той песне поется «наломал немало веток, наломал немало дров».

- А ты знаешь, вопрос с автобусными остановками остается открытым, — сказал он мне на прощанье. — Жизнь ведь продолжается. Значит, будем идти, хотя медленно, но уверенно к своей цели.

Уверена, что будут написаны новые стихи, прозвучат новые песни, ведь, действительно, жизнь продолжается. С юбилеем, Анатолий Семенович! Крепкого тебе здоровья и новых стартов!